Елена Немченко - Призраки прошлого [черновик, СИ]

Оставалось только хлопать по лбу и костерить себя последними словами. Заявление она писать собралась! А тетю предупредить не надо?! Ведь хотела же сегодня письмо написать, да пришлось молодняк в руки Зарана передавать, потом этот чертов Кароль…

Я застонала, понимая, что плюнуть на неоконченное дело я не смогу, врожденный прагматизм не позволит. Пришлось писать. Причем, дабы не пугать тетю, придерживаясь вежливо-безмятежного настроя, что в состоянии отвращения ко всему миру давалось мне ох как нелегко.

При других обстоятельствах я бы побеспокоилась за Зарана. Но боль внутри головы стала совсем уж невыносимой. Поэтому, запечатав письмо, я набрала тазик холодной воды, намочила носовой платок и, положив его на лоб, осторожно прилегла на кровать прямо поверх одеяла. Холод то ли уменьшил неприятные ощущения, то ли заставил отвлечься, но уже через несколько минут я стала засыпать.

Раздался стук в дверь. Настойчивый, противный.

Мысли, к тому моменту уже ставшие размытыми, разбегались по углам, но одно я подумала четко.

Все, больше никаких дел. Надоело. И пошли они все!

Не открывая глаз, почти не думая о том, что делаю, сплела заклинание и набросила на комнату. Полный боевой щит. Сильнейшее и тончайшее из известных мне защитных плетений. Сама дорабатывала. Так что…

Ученикам плести подобное без присмотра Мастера не разрешается, но я-то уже не ученик. Пожалуй, это единственное, что изменилось в лучшую сторону после того, как я закончила Академию.

Глава 6. Назначение и продолжение неприятных разговоров

Неясные тени скользят по земле, путаются в травах, цепляются за мертвые, выбеленные временем и дождем поваленные стволы деревьев. Под ногами покрытая холодной росой шелковая волна вереска. Она переливается, мерцает тысячами хрустальных капель. Темные, тяжелые облака нехотя скользят по небу. Зябкий ветер шевелит волосы, пробирает до самых костей… А еще запах надвигающейся грозы. Запах беспокойства и ожидания…

Проснулась я с тяжелой головой и неясным ощущением тревоги. Так бывает, когда снится что-то мутное и непонятное, а на утро остается лишь неприятный осадок без подробностей. Голова становится тяжелой, будто и не спал вовсе, в теле после этого "отдыха" селится болезненная вялость, пульс мерно стучит где-то в висках. Можно представить, как загустевшая кровь медленно, неохотно передвигается по телу, подгоняемая еще сильным, но уже уставшим сердцем.

В комнате было очень холодно, необычно холодно для оплетенной сетью заклинаний Академии. Я даже удивилась таким поздним заморозкам, и глянула в окно. Туман? Точно, даже деревьев не видно. И стекла изморозью покрылись.

Я улыбнулась, позволяя себе отвлечься от настойчивого стука. Красивый узор, необычный, никогда не повторяющийся. Совсем как дома зимой, когда температура в комнате гораздо выше уличной.

Замок Эльве умостился на дне своеобразной "чаши" — со всех сторон закрывают горы, даже от капризного морского ветра. Поэтому ели зимой кутаются в искрящиеся серебром шубки, лес покрывает сплошное намерзшее на ветках одеяло. Такое роскошное и неподвижное, что под его весом трещат и сгибаются стволы молодых сосен и пихт. Я еще, если выбежать на улицу и с разбегу врезаться в дерево, тебя окатит сухим белым и колючим водопадом.

Погрузившись в воспоминания, я, не думая, провела пальцем по стеклу, повторяя узор. Холодное, но абсолютно сухое. Намерзло снаружи? Но так же не бывает?

Я нехотя сползла с подоконника и, кое-как нацепив тапочки, похромала к содрогающейся двери. Таран они там, что ли, из подручных материалов соорудили?

Плетение все еще исправно работало, то есть заглушало все звуки и не давало двери открыться. Если бы его не было, думаю, эта тонкая деревянная перегородка уже давно рассыпалась на щепки — такой силы были удары.

Дятел-мутант, однозначно.

После каждого удара по комнате, повторяя контуры заклинания, пробегали желтые искры. Значит, там кто-то активно взламывает мой щит… Вот же неймется людям…

— Эй, вы! Хватит! Я снимаю плетение! — хрипло со сна крикнула я и, отступив на всякий случай, дернула за нити, распуская узлы.

В комнату полились едва слышные звуки с улицы и из коридора. И я, вдруг, осознала, какая глухая, неестественная тишина была до этого.

— Привет, Ция!

Линек стоял, заложив руки в карманы, и безмятежно улыбался. Будто и не он вовсе пару секунд назад выносил дверь. Я скептически фыркнула. Такой милый молчаливый мальчик! Мечта, а не парень.

— Подожди, я сейчас, — кивнула я и вернулась в комнату.

Но быстро расправиться со сборами не получилось. Уже одевшись и поправив блокирующую повязку, я вспомнила, что забыла вчера вечером собрать сумки. Вернее, попросту "забила" на это дело… Н-да, вот и пришлось нарезать круги по комнате и кое-как запихивать вещи в сумку. Ну и помнутся же они… А, плевать! Все равно ничего достойного у меня не водится, одни тряпки.

Светло-русый парень, потрясающе смотрящийся в черных брюках и рубахе, послушно ждал за дверью, прислонившись к стене. Н-да, надо было попросить его постоять на лестнице: девчонки же сейчас шею свернут! Особенно Риша. Это ж надо было так вывернуться! Змея от зависти собственным ядом подавится!

Ох, чую, намучаюсь я с этими красавцами…

Я замерла на месте, оставив наполовину затолканный зимний сапог торчать из зева сумки. Намучаюсь? Это значит, что я уже смирилась? То есть, готова к тому, что именно с этими… этими…

Надо же… Как быстро человеческое сознание привыкает ко всему равномерно-отвратительному. Подстраивается, изменяется, начинает искать светлые моменты в окружающем гадстве. Оказывается, человек привыкает не только к хорошему, как привыкли считать. К плохому даже быстрее.

Подхватив сумки и напоследок оглядев комнату, не забыла ли чего, я пинком распахнула закрывшуюся дверь и выплыла в сумерки коридора. Все так же, никаких изменений. Линек с абстрагированным видом рассматривает потолок, толпа студенток в восхищении замерла неподалеку и прямо-таки слюнями истекает.

— Уже? — улыбнувшись, спросил мой новый коллега и, настойчиво отобрав сумки, потопал к главной лестнице.

И никаких комментариев, надо же. Ур или Кир не преминули бы напомнить о долгих женских сборах. Будто я не помню, как долго они сами собирались.

— Эй, Ция!

Я оглянулась и заметила, как неподалеку, около группы моих бывших однокурсников, выбежав вперед, размахивает какой-то белой тряпкой Кир. И сияет, словно самовар начищенный. Черта помянешь, так он тут как тут!

Линек в ответ на мой вопросительный взгляд только улыбнулся и легонько похлопал по плечу. Хм, он всегда так немногословен? Хотя, это мне нравится. Ни тебе расспросов, ни фальшивого сочувствия.